“Мой ребенок должен иметь самое лучшее!” – решительно заявила моя дочь

“Мой ребенок должен иметь самое лучшее!” – решительно заявила моя дочь в ходе нашего последнего разговора. Меня покрывал волнующий налет беспокойства, когда я пыталась убедить ее не скупиться в мелочах, приобретая одежду и обувь оптом в детских магазинах.

Игрушки были нашим ежедневным атрибутом. Наталья, моя дочь, тоже, словно заразившись этим весельем, покупала их практически каждый день. В нашей квартире они занимали все уголки, создавая казалось бы нескончаемый калейдоскоп разнообразия. Наш годовалый внук, Никита, вряд ли осознавал, что у него есть столько игрушек – погремушек, зверюшек, машинок и многого другого. Эти игрушки были необычными, с пультами, сюрпризами и звуками, хотя сам ребенок еще только начинал понимать, как ими правильно пользоваться.

Шкафы в квартире нашей молодой семьи были переполнены детской одеждой. Я подозревала, что и Наташа не помнила уже, что лежит в этих горах мелких тряпочек – распашонок, ползунков, пеленок, пинеток. Многие из них так и оставались не ношенными, их не хотелось выбрасывать, но и использовать особо не на что, особенно учитывая, что второго ребенка у дочери, кажется, не планировалось.

Когда пришло время одевать Никиту в курточки, штанишки и комбинезоны, оказалось, что у него уже была целая коллекция этих вещей. На мой вопрос «Зачем столько?» дочь отвечала неопределенным пожатием плеч: “Носить!” Это было бы почти нормально, если бы у семьи не было некоторых финансовых трудностей. Заработок был не таким уж и высоким, а значительная часть уходила на постоянные покупки в детских супермаркетах и онлайн-магазинах. Иногда дочь обращалась ко мне за деньгами до зарплаты мужа, и хотя это называлось “одолжить”, на деле это часто превращалось в простое “дай”.

Зять старался зарабатывать, но все средства сразу уходили в руки любимой жены, которая, в свою очередь, не могла отказать себе в удовольствиях. Ее расходы порой казались мне излишне расточительными, учитывая, что он часто питался вермишели и простыми салатами. Даже свою одежду он выбирал в основном из того, что предоставляли родители Никиты, поскольку самому на нее у него редко хватало.

Проблема не только в финансах. Ведь наш маленький Никита уже начинает осознавать, что, ткнув пальцем в игрушку, он ее непременно получит. Но что будет дальше? Разве он не начнет тыкать пальцем в телефоны, планшеты, машины? Родители, возможно, и не будут в состоянии все это купить, и, более того, из внука может вырасти настоящий эгоист, полагая, что мир обязан удовлетворять его капризы.

Однако, по мере того как Никита рос, становилось ясно, что его потребности и ожидания были сформированы в среде бесконтрольного потребительства. Он был настолько привык к тому, что все желаемое легко достигается, что стало казаться, будто весь мир обязан удовлетворять его капризы.

Для родителей стало все сложнее справляться с растущим списком требований маленького потребителя. Они были затянуты в водоворот ежедневных расходов, не замечая, как заботы их собственной жизни уступали место беспрерывным покупкам и желаниям ребенка. Взаимоотношения в семье стали подвергаться испытанию, поскольку детали воспитания утрачивались в бескрайнем океане мелочей.

Семья продолжала погружаться в этот бездонный вихрь избыточного потребительства, не осознавая, что каждая новая игрушка, каждая новая вещь для Никиты, несет в себе семя дальнейших проблем. Мальчик начинал проявлять свою эгоистичность, требуя все больше и больше, и не перенося, когда ему что-то отказывали.

Родители пытались удовлетворить его желания, вложив в это все свои силы и средства. Но с каждым новым днем они осознавали, что мир вокруг них превращается в неудержимую машину, тянущую их вниз. Периодические обращения к матери за деньгами становились все чаще и чаще, а термин “одолжить” терял свой первоначальный смысл, превращаясь в обыденную просьбу.

Все больше становилось очевидным, что финансовые трудности стали всего лишь вершиной айсберга. Это был вопрос не только о деньгах, но и о том, каким образом семья решит свои внутренние конфликты, каким образом она будет направлять свое внимание и любовь, и что будет делать с этим невероятно требовательным и самоцентричным младенцем.

Семейный кризис грозил стать неотвратимым. Вопреки всему желанию найти положительный финал, трудно было предположить, что в этой ситуации счастье семьи может быть восстановлено. Это был вызов, который требовал не только финансовых решений, но и изменений в самой сущности взаимоотношений. Семье предстояло нелегкое испытание, и только время покажет, смогут ли они справиться с вихрем, который они сами развязали.